Он гнал коня: в Тригорском ждут гостей! Гнал мысли прочь: повсюду ждут жандармы! За эту ссылку в глушь своих страстей кому сказать: «Премного благодарны»? За эту крепко свитую петлю, за эту жизнь, сжимающую горло, кому сказать: «Благодарим покорно»? Судьбе? Сергею Львовичу? Петру?
Задумавшись, он выехал из леса… Ширь перед взором распахнулась вдруг: налево, за холмом, была Одесса, направо, за рекою – Петербург. А на холме светился монастырь. Вокруг чернели вековые ели, кресты косые под стеной чернели. Святые Горы – называлась ширь.
Жениться бы, забыть столицы, став безвестным летописцем – Алексашкой, сверкать зубами, красною рубашкой, прилежно выводить полуустав…
Гремели слева синие валы, плыла в пыли походная кибитка. Гремели справа зимние балы, и усмехались сфинксы из Египта.
1963