О, было время, труд полезный Имеретин позабывал, Меняя плуг и серп железный На ружья, шашку и кинжал.
Вражда стучалась в наши двери, Мы прятались, куда кто мог, Иль кровожадные, как звери Шли на врага, взведя курок.
Костры сигнал нам подавали: По высотам сторожевым Мы ночью зарева искали, А днём разглядывали дым.
Нас ночью глушь лесов пугала: На страже сидя у дверей, Мы принимали плач шакала За плач украденных детей.
Как часто ветра шум привольный, Треск сучьев, лошадиный топ — Меня бросал то в жар невольный, То в лихорадочный озноб.
В ножи играли дети наши И бегали обнажены, И, дна не видя горькой чаши, Не ждали мы конца войны.
И равнодушно мы сносили Наш плен и наш позор, когда Красавиц наших уводили На трапезонтские суда.
Мы знали, дома ждал их голод; Мы знали, брачную постель Их замела бы в зимний холод Неугомонная метель.
Жилища наши стали бедны, И обеднели алтари, Где перед битвами молебны Служили некогда цари.
Но, закаленные бедами, Не закалили мы сердец… Как над младенцами, над нами Небесный сжалился Отец.
Потухло зарево пожаров, Угомонилася вражда, — Пленно-продавцев янычаров Исчезли грозные суда:
Единоверному народу Вручили мы свою судьбу! Он дал нам полную свободу Начать бескровную борьбу, —
Борьбу с сохой, борьбу с лопатой, С шелкомотальным колесом… И стал богат наш дом дощатый Мотками шелку и вином.
Рубли в карманах завелися, Висят замки на сундуках, И с песнями до Кутаиса Мы русских возим в каюках…