Сверкает крыша школы, как наждак. Облиты месяцем арбузы в травке. Подобно самолету при заправке, Дрожит большими крыльями ветряк.
Шитье отбросив (на столе — булавки), То в зеркало глядит, то в полумрак. Далёко, под Воронежем, казак. Убит или в больнице на поправке?
Давно нет писем. Комиссар, чудак, Бормочет что-то о плохой доставке. Он пристает — и неумело так.
Вошла свекровь. Ее глаза — пиявки. О, помоги же, месяц в небесах, Любить, забыться, изойти в слезах!
1942