Глинозема седым бурьяном, Желтым полем, звенящим вслед, В глубь дубового океана Боязливо бредет рассвет.
В темной гуще, где все заглохло, Просыпается каждый листик. В свежих листьях — тысячи вздохов, Грачьих карков, иволжьих свистов.
Утирает лицо листвою Яблонь дикая в чаще сонной. Жемчугами плеснул в лицо ей Говорливый ручей влюбленный
И красавицу камышами Обнял нежно и многоруко, Белой пеной одел, как шалью, Быстрой песнею убаюкал.
От корней до вершин — и выше — Раздирается тьмы завеса. Стисни сердце, чтоб билось тише, И послушай сказанье леса.
Ухнул камень в лесную ночь. В тишь дремучую вторгся глухо. Пробужденная камнем ночь Утра ход уловила ухом.
Пал тот камень из жарких рук, В глубь дремучих ветвей врезаясь, Развернулся в гудящий круг, Затрещал в камышах, как аист.
Шли крестьяне за сухостоем Сонной чащею, утром мглистым. Оглашали жилье лесное Невеселым мужицким свистом.
Шли травою сырою, глиной, Не гуторя, да не толкуя, Шли по сучья да по малину, Шли то кучей, то врассыпную.
Вдруг — вся глушь загудела гудом! Да никто, кроме белки быстрой, Увидать не успел — откуда Камень грянул, откуда — выстрел.
Снегирей и щеглов не спросят, Кто и кем здесь уложен насмерть. Долго выстрел стихал вдоль просек, Долго дыма качалась проседь, Долго реял над местом ястреб.
Ветер дым разнесет по рощам, Ели в думу уйдут по-вдовьи. Лес наместничий новой мощи Наберется, напившись крови.
Только гончая на закате, Чутким носом копнувши хвою, Морду вскинет, белки закатит И зальется протяжным воем.
Да ребенок, глядящий дико, Жарким полднем сбежав в канаву За черникой и земляникой, Подивится на след кровавый.
Таковы-то бои в лабиринте барсучьем, В дикой чаще лесной, полной клычьев и сучьев.
Меньше струек в ручье, меньше хворосту в ямах, Чем рубцов на хребте и на темени шрамов.
Столько в пении ландыша скрытого скрипа, Сколько белых цветов под отцветшею липой.
И не так многочисленна погань грибная, Как железные цепи на страждущем крае.
А чем больше мужицких загубленных жизней — Тем щедрее калина кораллами брызнет.
А чем больше под елями крови мужицкой — Тем сочнее трава и жирнее землица.
А чем больше камней унесется потоком — Тем мудрее дубы на откосе высоком.