В этом лесу запрещается рубка. Днем тишина по-крестьянски важна. Здесь невозможна была б душегубка. Кажется, — здесь неизвестна война.
Но по ночам разгораются страсти. Сбросив личину смиренного дня, Сосны стоят, как военные части, Ели враждуют, не зная меня.
Я же хочу в этот лес-заповедник, Где глубока заснеженная падь, Не как идущий в народ проповедник, А как земляк-сотоварищ вступать.
Словно знаток всех имен я и отчеств, Словно живут средь соседей лесных Гордые ночи моих одиночеств, Робкие ночи пророчеств моих.
1967