Новизной ежедневной отмечен этот мир и суровый, и нежный. Изменились дневные речи, шёпот ночи остался прежним.
Изменило время одежды, изощрило орудия бойни, но всё та же цена на подснежник, всё та же боль, если больно.
И стучат сердца старомодно, ясности — неясны, и лицо леонардовской Моны загадочнее Луны.
1975