Он с каждым годом уменьшался И высыхал И горестно следил, как образ За словом оживал.
С пером сидел он на постели Под полкою сырой, Петрарка, Фауст, иммортели И мемуаров рой.
Там нимфы нежно ворковали И шел городовой, Возлюбленные голодали И хор спускался с гор.
Орфея погребали И раздавался плач, В цилиндре и перчатках Серьезный шел палач.
Они ходили в гости Сквозь переплеты книг, Устраивали вместе На острове пикник.
Май 1930