Стихи Николая Асеева о войне

На мирно голубевший рейд
был, как перчатка, кинут крейсер,
от утомительного рейса
спешивший отдохнуть скорей…

Но не кичитесь, моряки,
своею силою тройною:
тайфун взметает здесь пески —
поэт идет на вас войною!

Пусть взор, склоняющийся ниц
покорный силе, вас встречает,
но с опозоренных границ
вам стих свободный отвечает.

Твоей красе никто не рад,
ты гость, который не был прошен,
о серый, сумрачный пират,
твой вызов — будущему брошен.

Ты, седовласый капитан,
куда завел своих матросов?
Не замечал ли ты вопросов
в очах холодных, как туман?

Пусть твой хозяин злобно туп,
но ты, свободный англичанин,
ужель не понял ты молчаний,
струящихся со стольких губ?

И разве там, средь бурь и бед,
и черных брызг, и злого свиста,
не улыбалося тебе
виденье Оливера Твиста?

И разве там, средь бурь и бед,
и клочьев мчащегося шторма,
не понял ты, что лишь судьбе
подвластна жизнь и жизни форма?

Возьмешь ли на себя вину
направить яростные ядра
в разоруженную страну,
хранимую лишь песней барда?

Матрос! Ты житель всех широт!..
Приказу ж: «Волю в море бросьте» —
Ответствуй: «С ней и за народ!» —
И — стань на капитанский мостик!

1918 (?)

Время Ленина светит и славится,
годы Ленина — жар революций;
вновь в их честь поднимаются здравицы,
новые песни им во славу поются.

Ленина голос — весенних ладов —
звучным, могучим звенел металлом;
даль деревень, ширь городов,
словно по воздуху, облетал он.

Разум народный с ним был заодно,
только враги его не выносили;
нам же он был бесконечно родной —
в ясности, в яркой правдивости, в силе.

Люди входили подвигом памятным
в темное царство — светом луча,
но убедил весь народ стать грамотным
только светлый ум Ильича.

Всем, его правду слушать охочим,
силу тройную давал он бойцам:
«Землю — крестьянам, заводы — рабочим,
мир — хижинам, война — дворцам!»

Время ложится на плечи, как бремя,
но отошедшее далеко
ленинское неповторимое время
помнится радостно и легко.

1960

Стрелок следил
во все глаза
за наступленьем неприятеля,
а на винтовку стрекоза
крыло хрустальное приладила.
И разобрал пехоту смех
на странные
природы действия,—
при обстоятельствах
при всех
блистающей,
как в годы детские.
И вот —
сама шагай, нога,—
так в наступленье
цепи хлынули,
и откатилась тень врага
назад
обломанными крыльями.
И грянул сверху бомбовоз,
и батареи
зев разинули —
за синь небес,
за бархат роз,
за счастья
крылья стрекозиные.

1941