Оставь, о друг мой, ропот твой, Смири преступные волненья; Не ищет вчуже утешенья Душа, богатая собой. Не верь, чтоб люди разгоняли Сердец возвышенных печали. Скупая дружба их дарит Пустые ласки, а не счастье; Гордись, что ими ты забыт,- Их равнодушное бесстрастье Тебе да будет похвалой. Заре не улыбался камень; Так и сердец небесный пламень Толпе бездушной и пустой Всегда был тайной непонятной. Встречай ее с душой булатной И не страшись от слабых рук Ни сильных ран, ни тяжких мук. О, если б мог ты быстрым взором Мой новый жребий пробежать, Ты перестал бы искушать Судьбу неправедным укором. Когда б ты видел этот мир, Где взор и вкус разочарован, Где чувство стынет, ум окован И где тщеславие — кумир; Когда б в пустыне многолюдной Ты не нашел души одной,- Поверь, ты б навсегда, друг мой, Забыл свой ропот безрассудный. Как часто в пламени речей, Носяся мыслью средь друзей, Мечте обманчивой, послушной Давал я руку простодушно — Никто не жал руки моей. Здесь лаской жаркого привета Душа младая не согрета. Не нахожу я здесь в очах Огня, возженного в них чувством, И слово, сжатое искусством, Невольно мрет в моих устах. О, если бы могли моленья Достигнуть до небес скупых, Не новой чаши наслажденья, Я б прежних дней просил у них. Отдайте мне друзей моих, Отдайте пламень их объятий, Их тихий, но горячий взор, Язык безмолвных рукожатий И вдохновенный разговор. Отдайте сладостные звуки: Они мне счастия поруки,- Так тихо веяли они Огнем любви в душе невежды И светлой радугой надежды Мои расписывали дни.
Но нет! не всё мне изменило: Еще один мне верен друг, Один он для души унылой Друзей здесь заменяет круг. Его беседы и уроки Ловлю вниманьем жадным я; Они и ясны, и глубоки, Как будто волны бытия; В его фантазии богатой Я полной жизнию ожил И ранний опыт не купил Восторгов раннею утратой. Он сам не жертвует страстям, Он сам не верит их мечтам; Но, как создания свидетель, Он развернул всей жизни ткань. Ему порок и добродетель Равно несут покорно дань, Как гордому владыке мира: Мой друг, узнал ли ты Шекспира?
1826