Словно дым над кибиткой, растаяли дымы легенд, И теперь на дороге — шлагбаум: запрещают в Ташкент Провозить из района картофель, и фрукты, и рис. Вот машина к мосту подошла. Сколько лиц, сколько грузов!
Контролер, с колеса, заглянув невнимательно в кузов, Сунул руку в кабину, — машина поехала вниз. Школьник с мамой стоит, хочет мир непонятный понять. Он острижен под ноль, и одна лишь оставлена прядь.
Это что за обычай? Никак не припомнится мне… Вспомнил! Вспомнил — и понял, о мальчик с зеленой тетрадью: Мать украсила сына любимого жертвенной прядью В честь отца, что пошел на войну и погиб на войне.
Мальчик с прядью и женщина с торбою на голове, Шорох ветра в сухой, придорожной, тяжелой траве, День, державно ко сну отходящий в червонном венце, Контролер на посту, выплывающий месяц двурогий, — Что я вам? Что вы мне? Что нам делать на этой дороге? Сколько можно томиться догадкой о скором конце?
1950