Взвился рыжий, ближе! Ближе! И в осенний бурелом Из груди России выжег Даже память о былом.
Он нашел у двоеверки, Глубоко погребено, В бурдюке глухого сердца Италийское вино.
На костре такой огромной, Оглушающей мечты Весело пылают бревна Векового Калиты.
Нет, не толп суровый ропот, А вакхический огонь Лижет новых протопопов Просмоленную ладонь.
Страшен хор задорных девок: Не видать в ночи лица, Только зреют грозди гнева Под овчиною отца.
Разъяренная Россия! Дых — угрюмый листобой, В небе косы огневые, Расплетенные судьбой.
Но из глаз больших и серых, Из засушливых полей Высекает древний Эрос Лиры слезный водолей.
Январь 1922