Стихи русских и зарубежных поэтов

E-Verses.ru - электронная библиотека стихотворений русских и зарубежных поэтов. Вся поэзия удобно классифицирована по авторам и различным темам.

Всеми любимые стихи были написаны давно, но все равно не теряют своей актуальности и важности в нашей жизни. С помощью поэзии Вы сможете не только найти ответы на вопросы, которые так сильно Вас тревожат, но также и замечательно провести время, понять себя, а также окружающих и дорогих Вам людей.

Поделитесь с друзьями:

Недавно читали...

Вот: слышится — а слов не слышу,
Вот: близится — и тьмится вдруг…
Но знаю, с поля — или свыше —
Тот звук — из сердца ли тот звук…


— Вперед на огненные муки! —
В волнах овечьего руна
Я к небу воздеваю руки —
Как — древле — девушка одна…


(1918 — 1939)

[...]

В суровый час раздумья нас не троньте
И ни о чём не спрашивайте нас.
Молчанью научила нас на фронте
Смерть, что в глаза глядела нам не раз.


Она иное измеренье чувствам
Нам подсказала на пути крутом.
Вот почему нам кажутся кощунством
Расспросы близких о пережитом.


Нам было всё отпущено сверх меры:
Любовь, и гнев, и мужество в бою.
Теряли мы друзей, родных, но веры
Не потеряли в Родину свою.


Не вспоминайте ж дней тоски, не раньте
Случайным словом, вздохом невпопад.
Вы помните, как молчалив стал Данте,
Лишь в сновиденье посетивший ад.


1943

[...]

Век девятнадцатый — мятежный, строгий век —
Идёт и говорит: «Бедняжка человек!
О чём задумался? бери перо, пиши:
В твореньях нет творца, в природе нет души.
Твоя вселенная — броженье сил живых,
Но бессознательных, — творящих, но слепых,
Нет цели в вечности; жизнь льётся, как поток.
И, на её волнах мелькнувший пузырёк,
Ты лопнешь, падая в пространство без небес, —
Туда ж, куда упал и раб твой, и Зевес,
И червь, и твой кумир; фантазию твою
Я разбиваю в прах… покорствуй, я велю!»
Он пишет — век идёт; он кончил — век проходит.
Сомненья вновь кипят, ум снова колобродит, —
И снова слушает бедняжка-человек,
Что? будет диктовать ему грядущий век…

Видит бог: не пропившись, я пить перестал,
Не с ханжой согласившись, я пить перестал.
Пил — утешить хотел безутешную душу.
Всей душою влюбившись, я пить перестал.

Там, где сосны, где дом родной,
Есть озера с живой водой.
Ты не печалься,
Ты не прощайся,—
Все впереди у нас с тобой.


Как кукушке не куковать,
Ей судьбы нам не предсказать.
Ты не печалься,
Ты не прощайся,
А выходи меня встречать.


Над дорогой встает заря,
Синим светом полны моря.
Ты не печалься,
Ты не прощайся,—
Ведь жизнь придумана не зря.


Будет радость, а может, грусть…
Ты окликни— я оглянусь.
Ты не печалься,
Ты не прощайся,
Я обязательно вернусь.

[...]

Божественная, ты прекрасна
Безмолвьем твоего лица,
Ты звездам неба сопричастна,
Ты облаками правишь властно, —
И это не слова льстеца.


Еще ты в материнском чреве
Сияла скрытой красотой,
В травинке каждой, в каждом древе
Рождались повести о деве,
Земною названной звездой.


Но ты свой свет порою прячешь.
Ты удаляешься? Куда?
Нам слышен плач. Но ты ли плачешь?
Кого зовешь? Кому назначишь
Свиданье? Кто придет сюда?


Вернись. Тогда в ночном тумане
Откроются Его врата,
И горы в снежноглавом стане,
И волны в грозном океане, —
Откроется без одеяний
Твоя святая нагота.


1996

[...]

Маятник о двух ногах
в кирзовых сапогах,
тикающий в избе
при ходьбе.


Вытянуто, как яйцо,
белеет лицо
вроде белой тарелки,
лишенное стрелки.


В ящике из тишины,
от стены до стены,
в полумраке. Впервой
вниз головой.


Памятник самому
себе, одному,
не всадник с копьем,
не обелиск —
вверх острием
диск.


май 1965

[...]

Вновь изумруд дерев
И неба аквамарин.
Снова на обогрев
Сердца продрогшего —
Ты у меня один.


Даже среди руин
И нам посулит весна
Много хорошего.
Ты у меня один,
Я у тебя одна.


Только бы не заесть
Будущего глоток
Крошевом прошлого.
Мы друг у друга есть,
А Благовест одинок.


1999

[...]

Лиловая змея с зелеными глазами,
Я все еще к твоим извивам не привык.
Мне страшен твой, с лукавыми речами,
Раздвоенный язык.
Когда бы в грудь мою отравленное жало
Вонзила злобно ты, не возроптал бы я.
Но ты всегда не жалом угрожала,
Коварная змея.
Медлительный твой яд на землю проливая,
И отравляя им невинные цветы,
Шипела, лживая и неживая,
О гнусных тайнах ты.
Поднявши от земли твоим холодным ядом
Среди немых стволов зелено-мглистый пар,
Ты в кровь мою лила жестоким взглядом
Озноб и гнойный жар.
И лес, где ты ползла, был чудищами полон,
Дорога, где я шел, свивалася во мгле.
Ручей, мне воду пить, клубился, солон,
И мох желтел в золе.

Сияла ровным светом газовая
Цепь фонарей в ночной тиши,
Неотвратимый путь указывая,
Поцеловав глаза души.


Ресницы вкрадчиво поглаживая,
Лаская лоб, как вещий друг,
Она сияла, завораживая,
В щемящий мир, в звенящий круг.


Опровергая будни — призраками,
Она воочию вела
В тот край, который только изредка мы
Днём вспоминаем сквозь дела.


И, странной сказкой раскаляемая,
Росла и пенилась в крови
Тоска, ничем не утоляемая,
О смерти, страсти, — о любви.


1950

[...]

Не ной… Толпа тебя, как сводня,
К успеху жирному толкнет,
И в пасть рассчетливых тенет
Ты залучишь свое «сегодня».


Но знай одно — успех не шутка:
Сейчас же предъявляет счет.
Не заплатил — как проститутка,
Не доночует и уйдет.


1910

[...]

Каждый месяц к сроку надо
Подписаться на газеты.
В них подробные ответы
На любую немощь стада.


Боговздорец иль политик,
Радикал иль черный рак,
Гениальный иль дурак,
Оптимист иль кислый нытик —
На газетной простыне
Все найдут свое вполне.


Получая аккуратно
Каждый день листы газет,
Я с улыбкой благодатной,
Бандероли не вскрывая,
Аккуратно, не читая,
Их бросаю за буфет.


Целый месяц эту пробу
Я проделал. Оживаю!
Потерял слепую злобу,
Сам себя не истязаю;
Появился аппетит,
Даже мысли появились…
Снова щеки округлились…
И печенка не болит.


В безвозмездное владенье
Отдаю я средство это
Всем, кто чахнет без просвета
Над унылым отраженьем
Жизни мерзкой и гнилой,
Дикой, глупой, скучной, злой.


Получая аккуратно
Каждый день листы газет,
Бандероли не вскрывая,
Вы спокойно, не читая,
Их бросайте за буфет.


1910

[...]

Удача — резвая плутовка:
Нигде подолгу не сидит, —
Тебя потреплет по головке
И, быстро чмокнув, прочь спешит.


Несчастье — дама много строже:
Тебя к груди, любя, прижмет,
Усядется к тебе на ложе
И не спеша вязать начнет.

Да, много было нас, младенческих подруг;
На детском празднике сойдемся мы, бывало,
И нашей радостью гремела долго зала,
И с звонким хохотом наш расставался круг.


И мы не верили ни грусти, ни бедам,
Навстречу жизни шли толпою светлоокой;
Блистал пред нами мир роскошный и широкой,
И все, что было в нем, принадлежало нам.


Да, много было нас,— и где тот светлый рой?.
О, каждая из нас узнала жизни бремя,
И небылицею то называет время,
И помнит о себе, как будто о чужой.


Декабрь 1839

[...]

В мире столько всяческого зла,
Значит, надо помнить постоянно:
Никогда не поздно и не рано
Совершать хорошие дела.


И чтоб сердцу не было морозно,
Сколько бы ты бед ни натворил —
Никогда не рано и не поздно
Повиниться честно и серьёзно
В зле, что ты когда-то совершил.

Проснись,
Приди
И посмотри:
Земля наполнена весною
И красное число зари
Еще горит передо мною.
Следы босых моих подошв
Встречает радостно природа.
Смотри:
Вчера был мутный дождь,
Сегодня —
Трезвая погода.


Поселок спит…
Он здесь рожден,
Чтоб сделать жизнь светлей и выше.
И чисто вымыты дождем
Его чешуйчатые крыши.
Над ним, пойдя на смелый риск,
Антенны вытянулись в нитку.


… Но вот высокий тракторист
Ладонью выдавил калитку.
Еще сквозит ночная лень
В его улыбке угловатой.
Он изучает новый день,
Облокотясь на радиатор,
И курит медленный табак.


Его рубашка — нараспашку;
Чрез полчаса, заправив бак,
Он выйдет в поле на распашку.
Он черный выстелет настил,
Он над землей возьмет опеку,
И двадцать лошадиных сил
Покорны будут человеку.
И смело скажет человек,
Встречая сумерки косые,
Что здесь
Окончила свой век
Однолошадная Россия.


1929

[...]

Наездницы, развалины, псалмы,
И вереском поросшие холмы,
И наши кони смирные бок о бок,
И подбородка львиная черта,
И пасторской одежды чернота,
И синий взгляд, пронзителен и робок.


Ты к умирающему едешь в дом,
Сопровождаю я тебя верхом.
(Я девочка, — с тебя никто не спросит!)
Поет рожок меж сосенных стволов…
— Что означает, толкователь снов,
Твоих кудрей довременная проседь?


Озерная блеснула синева,
И мельница взметнула рукава,
И, отвернув куда-то взгляд горячий,
Он говорит про бедную вдову…
Что надобно любить Иегову…
И что не надо плакать мне — как плачу…


Запахло яблонями и дымком,
— Мы к умирающему едем в дом,
Он говорит, что в мире все нам снится…
Что волосы мои сейчас как шлем…
Что все пройдет… Молчу — и надо всем
Улыбка Даниила-тайновидца.


26 июля 1916

[...]

Встав из грохочущего ромба
Передрассветных площадей,
Напев мой опечатан пломбой
Неизбываемых дождей.


Под ясным небом не ищите
Меня в толпе сухих коллег.
Я смок до нитки от наитий,
И север с детства мой ночлег.


Он весь во мгле и весь — подобье
Стихами отягченных губ,
С порога смотрит исподлобья,
Как ночь, на обьясненья скуп.


Мне страшно этого субьекта,
Но одному ему вдогад,
Зачем, ненареченный некто,-
Я где-то взят им напрокат.


1913, 1928

[...]

Бьется ветер в моей пелеринке…
Нет, не скрыть нам, что мы влюблены:
Долго, долго стоим, склонены
Над мимозами в тесной корзинке.


Нет, не скрыть нам, что мы влюблены!
Это ясно из нашей заминки
Над мимозами в тесной корзинке —
Под фисташковым небом весны.


Это ясно из нашей заминки,
Из того, что надежды и сны
Под фисташковым небом весны
Расцвели, как сводные картинки…


Из того, что надежды и сны
На таком прозаическом рынке
Расцвели, как сводные картинки,-
Всем понятно, что мы влюблены!


18-19 февраля 1917

[...]

Помолись за меня — ты
Тебе открыто небо.
Ты любил маленьких птичек
И умер замученный людьми.
Помолись обо мне тебе позволено
чтоб-б меня простили.
Ты в своей жизни не виновен в том —
в чем виновна я.
Ты можешь спасти меня.
помолись обо мне
..................
Как рано мне приходится не спать,
оттого, что я печалюсь.
Также я думаю о тех,
кто на свете в чудаках,
кто за это в обиде у людей,
позасунуты в уголках — озябшие без ласки,
плетут неумелую жизнь, будто бредут
длинной дорогой без тепла.
Загляделись в чужие цветники,
где насажены
розовенькие и лиловенькие цветы
для своих, для домашних.
А все же их хоть дорога ведет —
идут, куда глаза глядят,
я — же и этого не смогла.
Я смертной чертой окружена.
И не знаю, кто меня обвел.
Я только слабею и зябну здесь.
Как рано мне приходится не спать,
оттого, что я печалюсь.


1913

Людмиле Лебедевой


Девушка! Ты жрица иль ребёнок?
Танец твой так странен и так тонок.
Все движения, как сон, легки…
В чём же тайна пламенной тоски?
Детских уст невнятен робкий лепет,
А крылатых ног волшебен трепет,
И как лилия — твоя ладонь!
И в очах — испуг, любовь, огонь…
Почему ж боишься бога-змея,
Прямо на него взглянуть не смея?
Знай, дитя, он в страсти изнемог:
Смертный он теперь, как ты — не бог!

Берег скалистый высок.
Холоден мертвый песок.


За разрушенными амбразурами,
В вечереющей мгле — никого.
Брожу я, заброшенный бурями,
Потомок себя самого.


Постылая грусть терпка мне,
И, влажные лозы клоня,
Читаю надгробные камни
На долгом исходе дня.


И буквы людских наречий
На плитах разных времён
Твердят о Любимой вечно,
Одной в зеркалах имён.


И, в леденящем горе,
Не в силах утишить печаль,
Сажусь у гранитного взморья,
Долго гляжу — вдаль.


Купол небесный высок.
Холоден мёртвый песок.

[...]

И дик и невесел наш север холодный,
Но ты сохранила вполне
Горячее сердце и разум свободный
В суровой, чужой стороне.
С тяжёлой тоскою по родине дальней,
Скромна, благородно-горда,
Ты шла одиноко дорогой печальной
Под гнётом забот и труда.
Ты злому невежде и плуту не мстила;
Как голубь, нежна и кротка,
Ты чёрные сплетни презреньем казнила,
Прощала всегда дурака.
Ты грусти своей показать не хотела
Пред бедной и жалкой толпой
И смело на пошлые лица глядела,
Сквозь слёзы смеялась порой.
Но рано иль поздно минует невзгода —
Недаром ты крепла в борьбе, —
Как дочери милой, родная природа
Откроет объятья тебе.
И ты отдохнёшь… Но под кровлей родною
Не помни минувшего зла;
Поверь: на Руси не одною душою
Ты крепко любима была.


Май 1856

В Германии, в дорогой отчизне,
Все любят вишню, древо жизни,
Все тянутся к ее плоду,
Но пугало стоит в саду.


Каждый из нас, точно птица,
Чертовой рожи боится.
Но вишня каждое лето цветет,
И каждый песнь отреченья поет.


Хоть вишня сверху и красна,
Но в косточке смерть затаила она.
Лишь в небе создал вишни
Без косточек всевышний.


Бог-сын, бог-отец, бог—дух святой,
Душой прилепились мы к троице
И, к ним уйти с земли спеша,
Грустит немецкая душа.


Лишь на небе вовеки
Блаженны человеки,
А на земле все грех да беда, —
И кислые вишни, и горе всегда.

[...]

Самовар раздула Тула-
Тула — Родина моя —
Белой скатертью взмахнула
От Заречья до Кремля.
Самовар гудит
И топчет тропку в небо белый дым.
Гдеб ты ни был днем ли, ночью-
Словно дома рядом сним.
Он гудит в лесной избушке,
В городах, среди степей…
Из него нередко Пушкин
Чаем потчевал друзей.
Полководец, князь Суворов
За собой его возил.


Самовар наш нюхал порох,
Видел крепость Измаил.
Он гудит не уставая
Двести лет уже подряд,
Самовар-душа живая-
Друг веселью, сказке брат.
Теплым светом, добрым светом
У него горят бока.
Видно взгляд умельца это
К нам дошел через века.
Видно мудрое свеченье


Это-сердца доброта.
Это-мастера уменье.
Вдохновенье, красота.
Самовар гудит и тянет
От него теплом сосны.
Всей земле тепла достанет,
Сказок, песен, тишины…

[...]

Небо — синей знамени!
Пальмы — пучки пламени!
Море — полней вымени!
Но своего имени


Не сопрягу с брегом сим.
Лира — завет бедности:
Горы — редей темени.
Море — седей времени.


Июль 1935

[...]

Углублялось марксизма учение,
менделисты ловили мух.
Не глухим я был от рождения,
но в Крестах обострился слух.


Услыхал в одиночке над тумбочкой,
как суфлирует правде ложь,
как в Кремле набивает трубочку
табачком усатая вошь.


Как луна над «намордником» лысая,
лезет цирику в карабин,
как кричит Новодворская, писая:
— Отойди от глазка, сукин сын!


Как, того не желая берега,
строит с песней мосты народ,
как Лука в лжехриста не веруя,
втихаря лжепортвейны пьёт.


… Март снегами зоны засеивал,
«гуталинщик» упал на паркет…
Товарняк мчался с зеками с севера,
мне тогда было двадцать лет.


1972

[...]

О лихорадочное лето!
То ветра холод, то солнца зной.
Холодной мглою земля одета,
Ручей смеётся в тени лесной.
Он притаился в долине тесной.
Ему забавно, что много туч.
Ему противен Змей небесный, —
Как меч разящий, — блестящий луч.

Забуду ль вас когда-нибудь
Я, вами созданный? Не вы ли
Мне песни первые внушили,
Мне светлый указали путь,
И сердце биться научили?
Я берегу в душе моей
Неизъяснимые, живые
Воспоминанья прошлых дней,
Воспоминанья золотые.
Тогда для вас я призывал,
Для вас любил богиню пенья;
Для вас делами вдохновенья
Я возвеличиться желал;
И ярко — вами пробужденный,
Прекрасный, сильный и священный —
Во мне огонь его пылал.
Как волны, высились, мешались,
Играли быстрые мечты;
Как образ волн, их красоты,
Их рост и силы изменялись —
И был я полон божества,
Могуч восстать до идеала,
И сладкозвучные слова,
Как перлы, память набирала.
Тогда я ждал… но где ж они,
Мои пленительные дни,
Восторгов пламенная сила
И жажда славного труда?
Исчезло все,— меня забыла
Моя высокая звезда.
Взываю к вам: без вдохновений
Мне скучно в поле бытия;
Пускай пробудится мой гений,
Пускай почувствую, кто я!

Отбежали… Вышел чинно.
Жмешь мне руку, не любя:
Сколько розовых снежинок
На ладони у тебя!
Те четыре — словно крысы.
Вот и красный. Ждет с копьем,
Есть еще! Ну что же, высыпь…
Дальний запах раны пьем.
Это в шутку, иль опасно?
Замирают веера…
Он за красным! Он за красным!
Браво, браво, браво, бра…
А!..


1913