Старик октябрь, ты стал неузнаваем: Давно ль я трепетал железных рук твоих? Но ты пришел, — и веешь кротким раем, Ты — ласков, нежен, сумрачен и тих.
Пусть дни черны, и серебристый иней Окутал сад и дальние кусты, Пусть с каждым днем все глуше и пустынней, Спустилась ночь, дрова трещат в камине… Старик октябрь, нет, мне не страшен ты.
Грози другим, как мне грозил, бывало, Стуча в окно могильною киркой! Мой май увял, но сердце не увяло: В нем ясное блаженство и покой.
И призраки, поднявшись из могил, Ко мне слетаются в молчанье полуночи, И, кажется, мне прямо смотрят в очи Все милые, кого я схоронил.
Вы мне приносите благословенье, И озарил загробный ваш привет Канун и полночь моего рожденья. Пора за труд: мне двадцать девять лет.