Нет, не страшусь я гонителей гневных, Стану пред ними я твердой скалой, Вновь ободрен, укреплен похвалой, Слышимой мною из уст псалмопевных, Льющейся целым потоком огня С арфы Давидовой вдруг на меня.
Буду ли ранен с противными в споре? Язв к исцеленью мне подал елей Тот, кто в таинственной «капле» своей, Капле единой, глубокой, как море, С дивным наитьем божественных сил Вечные тайны небес отразил.
И, открывая нам неба картины, Брызнул нам в душу любви кипятком, Матери-девы чистейшим млеком, Кровью Христовой, слезой Магдалины, Словом, которым, подвигнув уста, Спасся разбойник на древе креста.
Что наша слава? Во мраке забвенья Сгибнет, истлеет наш бренный венец, Ты ж провещал нам, библейский певец, Слово бессмертья, глагол откровенья, Слово, под коим негорько страдать! «Тот не умрет, в ком жива благодать!»
1858