Баклажаны бока отлежали, Им наскучили долгие сны. Возле красной кирпичной стены Огуречные плети повяли.
Мак потух на ветру, как фонарь; Лепестки, словно отблески света, Разлетелись — и замерли где-то… Солнце в небе — как в море янтарь —
В мокрой дымке, похожей на ил… Но еще лопухи лопушатся, Но еще петухи петушатся; Чу! — строптивое хлопанье крыл…
Лишь один только старенький кочет, Приближенье зимы ощутив, Кукарекнуть для бодрости хочет, Да никак не припомнит мотив
И слова… И в зобу застревает Стертый хрип, неосмыслен и ржав, И на месте петух застывает, Бледно-желтую ногу поджав.
Всплыли в нем ломота и томленье Белым пальцем грозящей зимы, Мрачен трепет его оперенья, Как пожар за решеткой тюрьмы.
Бузиной гребешок багровеет, Льется блеск ревматичного мха Вдоль по перьям, и холодом веет Чуть заметная тень петуха.