Ах! человек он был с душой, Каких уж нынче нет! Носил он галстук голубой И клетчатый жилет.
Он уважал отчизну, дом, Преданья старины; Сюртук просторный был на нем И узкие штаны.
Не ведал он во всё житье, Что значит праздность, лень; Менял он через день белье, Рубашки каждый день.
Он слишком предан был добру, Чтоб думать о дурном; Пил рюмку водки поутру И рюмку перед сном.
Он не искал таких друзей, Чтоб льстили, как рабы; Любил в сметане карасей И белые грибы.
В душе не помнил он обид; Был честный семьянин — И хоть женой был часто бит, Но спать не мог один.
До поздней старости своей Был кроткий человек И провинившихся детей Он со слезами сек.
Когда же час его настал —
Положенный на стол, Он в белом галстуке лежал, Как будто в гости шел.
В день похорон был дан большой Кухмистерский обед. Ах! человек он был с душой, Каких уж нынче нет!