К светилам в безрассудной вере Все мнишь ты богом возойти, Забыв, что темным нюхом звери Провидят светлые пути.
И мудр слизняк, в спираль согнутый, Остры без век глаза гадюк, И, в круг серебряный замкнутый, Как много тайн плетет паук!
И разлагают свет растенья, И чует сумрак червь в норе… А ты — лишь силой тяготенья Привязан к стынущей коре.
Но бойся дня слепого гнева: Природа первенца сметет, Как недоношенный из чрева Кровавый безобразный плод.
И повелитель Вавилона, По воле Бога одичав, На кряжах выжженного склона Питался соком горьких трав.
Стихии куй в калильном жаре, Но духом, гордый царь, смирись И у последней слизкой твари Прозренью темному учись!