Он драгоценной яшмой был когда-то, Он был неизреченной белизны — Как цвет садов блаженного Джинната, Как горный снег в дни солнца и весны.
Дух Гавриил для старца Авраама Его нашёл среди песков и скал, И гении хранили двери храма, Где он жемчужной грудою сверкал.
Но шли века — со всех концов вселенной К нему неслись молитвы, и рекой Текли во храм, далёкий и священный, Сердца, обременённые тоской…
Аллах! Аллах! Померк твой дар бесценный — Померк от слёз и горести людской!
Смотрит луна на поляны лесные
И на руины собора сквозные.
В мертвом аббатстве два желтых скелета
Бродят в недвижности лунного света:
Дама и рыцарь, склонившийся к даме
...
Курган разрыт. В тяжелом саркофаге
Он спит, как страж. Железный меч в руке.
Поют наф ним узорной вязью саги,
Беззвучные, на звучном языке.
Но лик скрыт опущено забрало.
...
Свечи нагорели, долог зимний вечер…
Сел ты на лежанку, поднял тихий взгляд —
И звучит гитара удалью печальной
Песне беззаботной, старой песне в лад.
...
Это было весной. За восточной стеной
Был горячий и радостный зной.
Зеленела трава. На припеке во рву
Мак кропил огоньками траву.
...
Шепнуть заклятие при блеске
Звезды падучей я успел,
Да что изменит наш удел?
Все те же топи, перелески,
Все та же полночь, дичь и глушь…
...
