Нам ничего не возместить. Утраченные силы духа Никак обратно не впустить — На этот счет в природе глухо.
В реке времен струится муть, И, как дитя, рыдает гений, Который видит плавный путь Плодов стыда и унижений.
От горя он впадает в бред, Его сознание троится — Так перевернут весь портрет Всего того, что тут творится:
Мир перевернут, мать, отец, Луна и дом, свеча и посох, И храм поставлен на крестец, И пасторы — в жалчайших позах!
Ужель из этой лужи пить, И смаковать, и ждать добавки? В двух кружках — быть? или не быть? Пивные клочья киснут в лавке.
Ухмылки звезд, волны смешок, Икота зелени болотной — Все к одному: что Жизнь — штришок, Случайность в вечности бесплотной,
И Мефистофель — «части часть» — Торгует ножницами. Скрежет. Позволь от мук себя украсть,- И — хрясть! — от них тебя отрежет!
Он тут! Он — в воздухе! Молчи! Заткни свой рот, свой ужас, кляпом!
Свет перевернутой свечи Тут мраком скотским не облапан,—
Он бьется, он попался в сеть, Как жизнь — в безжизненные мраки, Где звездам на не чем висеть, А Лету отравляют шлаки.
Какой-то жгучий лепесток, Всегда единственный, последний, Не отрываясь от кустов, Пылает по ночам в передней,—
Чем гуще мрачная среда, Тем ярче этот перст природы, И где ни ткнется — там всегда Убежище его свободы.
Так развяжи тесемки слез! Пусть в преисподней брызжет сера! Нас обезболит не наркоз, А вспышка личного примера.