Что ж, опять бунтовать? Едва ли,- барабанщик бьет отбой. Отчудили, откочевали, отстранствовали мы с тобой.
Нога не стремится в стремя. Даль пустынна. Ночь темна. Отлетело для нас время, наступают для нас времена.
Если страшно, так только немножко, только легкий озноб, не дрожь. К заплаканному окошку подойдешь, стекло протрешь —
И не переулок соседний увидишь, о смерти скорбя, не старуху, что к ранней обедне спозаранку волочит себя.
Не замызганную стену увидишь в окне своем, не чахлый рассвет, не антенну с задремавшим на ней воробьем,
а такое увидишь, такое, чего и сказать не могу,- ликование световое, пронизывающее мглу!..
И женский голос, ликуя, — один в светлом клире — поет и поет: Аллилуйя, аллилуйя миру в мире!..
12 ноября 1926