Дали водки, целовали, обнимали, сбили с ног. Провожая, не пускали, подарили мне цветок.
Закурил и удалился твёрдо, холодно, хотя уходя, остановился — оглянуться, уходя.
О, как ярок свет в окошке на десятом этаже. Чьи-то губы и ладошки на десятом этаже.
И пошёл — с тоскою ясной в полуночном серебре — в лабиринт — с гвоздикой красной — сам чудовище себе.