Крест-накрест белые полоски На окнах съежившихся хат. Родные тонкие березки Тревожно смотрят на закат.
И пес на теплом пепелище, До глаз испачканный в золе. Он целый день кого-то ищет И не находит на селе.
Накинув драный зипунишко, По огородам, без дорог, Спешит, торопится парнишка По солнцу, прямо на восток.
Никто в далекую дорогу Его теплее не одел, Никто не обнял у порога И вслед ему не поглядел,
В нетопленой, разбитой бане, Ночь скоротавши, как зверек, Как долго он своим дыханьем Озябших рук согреть не мог!
Но по щеке его ни разу Не проложила путь слеза, Должно быть, слишком много сразу Увидели его глаза.
Все видевший, на все готовый, По грудь проваливаясь в снег, Бежал к своим русоголовый Десятилетний человек.
Он знал, что где-то недалече, Быть может, вон за той горой, Его, как друга, в темный вечер Окликнет русский часовой.
И он, прижавшийся к шинели, Родные слыша голоса, Расскажет все, на что глядели Его недетские глаза.
1942