«Ты знаешь ли, витязь, ужасную весть?- В рязанские стены вломились татары! Там сильные долго сшибались удары, Там долго сражалась с насилием честь, Но всё победили Батыевы рати: Наш град — пепелище, и князь наш убит!»- Евпатию бледный гонец говорит, И, страшно бледнея, внимает Евпатий.
«О витязь! я видел сей день роковой: Багровое пламя весь град обхватило, Как башня, спрямилось, как буря, завыло; На стогнах смертельный свирепствовал бой, И крики последних молитв и проклятий В дыму заглушали звенящий булат — Всё пало… и небо стерпело сей ад!» Ужасно бледнея, внимает Евпатий.
Где-где по широкой долине огонь Сверкает во мраке ночного тумана,- То грозная рать победителя хана Покоится; тихи воитель и конь; Лишь изредка, черной тревожимый грезой, Татарин впросонках с собой говорит, То, вздрогнув, безмолвный, поднимет свой щит, То схватит свое боевое железо.
Вдруг… что там за топот в ночной тишине? «На битву, на битву!»- взывают татары. Откуда ж свершитель отчаянной кары? Не всё ли погибло в крови и в огне? Отчизна, отчизна! под латами чести Есть сильное чувство, живое, одно… Полмертвую руку подъемлет оно С последним ударом решительной мести.
Не синее море кипит и шумит, Почуя незапный набег урагана,- Шумят и волнуются ратники хана; Оружие блещет, труба дребезжит, Толпы за толпами, как тучи густые, Дружину отважных стесняют кругом; Сто копий сражаются с русским копьем… И пало геройство под силой Батыя.
Редеет ночного тумана покров, Утихла долина убийства и славы. Кто сей на долине убийства и славы Лежит, окруженный телами врагов? Уста уж не кличут бестрепетных братий, Уж кровь запеклася в отверстиях лат, А длань еще держит кровавый булат: Сей падший воитель свободы — Евпатий!
11 апреля 1824