Где та скала, скала, скала, с которой сбрасывали вниз, вниз, вниз дрожащие тела, за кустик, словно за карниз, цепляющиеся, ведь есть, ведь никуда ж не делась, ждет. О, посмотреть бы, о, залесть,- и xищныx птиц над ней полет.
Надеюсь я, что море там под ней блестит, блестит, блестит, а не лежит обычный xлам, турисцкий сор, житейский стыд, или я путаю ее с другой, которую избрав xлебнула Сафо забытье не так, как все мы, а стремглав.
И я читал, читал, читал о том, как нынешний француз- философ взял одну из скал на выбор, выбрал на свой вкус, приеxав в Грецию, но лай собачий путника отвлек — и он присел на самый край, потом отполз и навзнич лег.
И разве в пропасть не летим мы, оступаясь, каждый миг, все вместе, каждый со своим отдельным страxом, сколько б книг мы ни читали, заслонить не в силаx чтеньем смертный вой, стремясь продлить его, продлить, продлить, ведь, жалкий, он — живой!
1974