Вдруг захотелось правды мне, как кислого — больному. Так путника в чужой стране вдруг да потянет к дому.
Казалось бы: на что она? А мне — хоть мало проку!— как пить в болотце из «окна», раздвинувши осоку.
Как мел, наскобленный в горсти со стенки! Ведь, бывало, ее, как извести в кости, мне часто не хватало.
Что мне она? И что я ей? Какая в ней пожива? А правда мне всего милей одним: она не лжива.
Как мясо пес, рывок — и съем! Я жду со ртом разъятым, еще не зная, будет чем: лекарством или ядом.
1964-1972