«Сколь счастлив тот, кто Дружбу знает! Ах, можно ль с ней сравнить Любовь! Та, я слыхала, нас терзает, Тревожит сердце, дух и кровь; А ты, о Дружба, утешаешь И, как румяная заря, Сердца в нас греешь, не сжигаешь, Счастливыми навек творя». Вчера так Лиза рассуждала (Ей отроду пятнадцать лет), Она сама еще не знала, Что есть ли сердце в ней иль нет. Пленясь прекрасною мечтою, Желает всякий час иметь Подобье Дружбы пред собою, Чтоб больше к ней благоговеть. «Сколь буду, говорит, я рада, Имея образ, Дружба, твой! В уединенном месте сада Поставлен храмик будет мной, А в храмике твой зрак священной; Я — жрицей бы его была». По сем с душою восхищенной Невинность к резчику пошла. Резчик ее представил взору Богини точный истукан Без прелестей и без убору, Вид скромной и простой ей дан. «Что вижу? — Лизонька вскричала. — И тени прелестей тут нет, С какими в сердце начертала Любезной Дружбы я портрет! Постой… я зрю дитя прекрасно, Ах, это Дружество и есть! Вот бог, которым сердце страстно!» Потом, спеша его унесть, «Нашла! нашла!» — она твердила. Вотще художник ей гласил: «Ведь ты Любовь, Любовь купила!» Зефир сих слов не доносил.
1791