Неужели я снова В этих березовых рощах? Снова сияет майское солнце, Склоняясь над розовым полем. Пахнет аиром, И плакучие прибрежные ивы (Милые! Милые! Те самые!) Без движенья дремлют над прудом.
Какая тишина!
Заглохла березовая аллея, С гнилым мостиком над канавой, — Где мы жили вдвоем — Я и соловей — И оба любили, И оба пели песни. Но он был счастливее меня, И песни его были слаще.
Вот и маленькие друзья мои Толпятся на берегу, И один из них, По колено погрузившись в воду, Прячет в аире плетеную вершу.
Снова начинаются привычные разговоры: Отчего перевелась рыба, Оттого ли, что пруд зарос аиром, Или оттого, что колдун заговорил рыбу.
Вот уж бледно-золотая заря Угасает над лесом. Ведра девушек звенят у колодца, И листья деревенских черемух и яблонь Девственно зеленеют На нежно-розовом небе.
Снова аир, весна и колодезь, И заря… отчего же мне хочется плакать? Отчего мне так грустно, Так грустно?