Я иль не я?

1

Я иль не Я? Вот мой вопрос, и Гамлет идет, как лысый ворон, в уголок, а разумом по-человечьи храмлет, себя с ноги спуская, как чулок; из жизни теребя кровавый клок, жует и, не прожевывая, мямлит гнусавые, как смерть, слова, слова, слова! – Ах, государыня, дурная голова! Ты, словно гузно, на внебрачном ложе вкушаешь страсти по евангелистам всё судорожнее и всё моложе. А я валяюсь томом многолистым, привязанным, как пес, к родимому заглавью. Я иль не Я? И вот вожу пером, как сломанной ногой, умом и наг и хром, и оборачиваюсь я по-волчьи явью (к себе), как задом. Или же нутром? Хромая разумом, как человек Паскалев, шагаю в бой, как однолицый полк, и, зубы шаткие над падалью поскалив, сижу да вою, будто куцый волк. А мой вопрос хрипит, как горло в стужу, а мой вопрос торчит, что кость из глотки, и сам изглодан я. И из себя наружу не вылезть мне, как из колодки, куда заключена моя хромая, сгорбленная, как Яга, с коленом лысым голая нога, такая умная, такая костяная, что усмехаюсь я, исподтишка стеная, и отвечаю: это, знамо, я.

2

Ох ты! Всечеловеческое знамо! Ты знамя беспросветного ума… Как пауза, орет разинутая яма, и Гамлет движется, как сам себе тюрьма, как распадающаяся темница, и тела черствые и нищие куски, и косточки обглоданной тоски в суме – в сумятице! – друг другу так близки, что всё живое, как в пролете, мнится в готическом просвете на заре, – а смерть уже светлеет на дворе, по краешку зари крадется, словно память. А двор – как мир ночной в зияющей дыре, и призраками в черном серебре его успела жизнь моя захламить. И Гамлет руку жмет безжалостно и жалко. По воздуху пускается в бега увенчанная черепом нога. А нежность, как прозрачная русалка, из омута цветочного плывет. Луна растаяла. Офелия живет. И на годах мне ворожит гадалка, и травы сохлыми глазами ворошит, и волчьи зубы беспощадно щерит. И пережит я, словно перешит, и налит ум змеиным ядом в череп. В короне балаганится король. А мой вопрос торчит гвоздем наружу. И через силу я играю роль, но слов заученных ничем я не нарушу.

3

И Гамлет движется, как Тени тень (за пазухой какой-то тенькнул птенчик), и прыгает шутом измученный Монтень, а философия повисла, как бубенчик на конусе бумажном колпака, и старческого трепака отплясывает батюшка Полоний. Я иль не Я? И всё всегда пока. И тает полночь. И любовь – в полоне. Хохочет замок, взявшись за бока, прошелся месяц по железной каске… А тьма прядет неласковые сказки, и скачет на ноге Яга без посошка. А время – колесом, столетия – вприпрыжку, и вечность – точно череп на колу. И чувствую вопрос, как адову отрыжку. А горло – пекло. К черту в кабалу пошли пешком, как Божье стадо, чувства, не стало им ни жизни, ни жилья. А бытие стоит, как Богово искусство, с вопросом поперек: не Я иль Я?

3 марта 1974