Я испытал превратности судеб, Я видел много на земном просторе, Трудом я добывал свой хлеб, И весел был, и мыкал горе.
На милой, мной изведанной земле Уже ничто меня теперь не держит, И пусть таящийся во мгле Меня стремительно повержет.
Но есть одно, чему всегда я рад И с чем всегда бываю светло-молод,— Мой труд. Иных земных наград Не жду за здешний дикий холод.
Когда меня у входа в парадиз Суровый Петр, гремя ключами, спросит: «Что сделал ты?»— меня он вниз Железным посохом не сбросит.
Скажу: „Слагал романы и стихи, И утешал, но и вводил в соблазны И, вообще, мои грехи, Апостол Петр, многообразны.
Но я — поэт.»— И улыбнется он, И разорвет стихов рукописанье. И смело в рай войду, прощен, Внимать святое ликованье.
Не затеряется и голос мой В хваленьях ангельских, горящих ясно. Земля была моей тюрьмой, Но здесь я прожил не напрасно.
Горячий дух земных моих отрав, Неведомых чистейших серафимам, В благоуханье райских трав Вольется благовонным дымом.
8 апреля 1919