Я не буду Вас компрометировать дешевыми объедками цветочными, А из уличных тротуаров сошью Вам платье, Перетяну Вашу талью мостами прочными, А эгретом будет труба на железном накате. Электричеством вытку Вашу походку и улыбки, Вверну в Ваши слова лампы в сто двадцать свеч, А в глазах пусть заплещутся золотые рыбки, И рекламы скользнут с провалившихся плеч. А город в зимнем белом трико захохочет И бросит вам в спину куски ресторанных меню, И во рту моем закопошатся ломти непрожеванной ночи, И я каракатицей по вашим губам просеменю.
А вы, нанизывая витрины на пальцы, Обнаглевших трамваев двухэтажные звонки Перецелуете, глядя, как валятся, валятся, валятся Искренние минуты в наксероформленные зрачки. И когда я, обезумевший, начну прижиматься К горящим грудям бульварных особняков, Когда мертвое время с косым глазом китайца Прожонглирует ножами башенных часов, — Вы ничего не поймете, коллекционеры жира, Статисты страсти, в шкатулке корельских душ Хранящие прогнившую истину хромоногого мира, А бравурный, бульварный, душный туш! Так спрячьте ж запеленутые сердца в гардеробы, Пронафталиньте Ваше хихиканье и увядший стон, А я Вам брошу с крыш небоскреба Ваши зашнурованные привычки, как пару дохлых ворон.
1914