Я, весь измученный тяжелою работой, Сижу в ночной тиши, окончив труд дневной. Болит моя душа, истерзана заботой, И ноет грудь моя, надорвана тоской.
Проходит жизнь моя темно и безотрадно; Грядущее мое мне счастья не сулит, И то, к чему я рвусь душой моей так жадно, Меня едва ли чем отрадным подарит.
Мне суждено всегда встречать одни лишенья Да мучиться в душе тяжелою тоской, И думать об одном, что все мои стремленья Бесплодно пропадут, убиты жизни тьмой.
Суровых, тяжких дней прожито мной довольно, И много сил души истрачено в борьбе, — И дума горькая встает в душе невольно: За трату этих сил — что добыл я себе?
Одно бесцветное, пустое жизни поле, Где не на чем кругом очей остановить, — И. жаждою томясь, грустишь о горькой доле, Что нечем жажды той душевной утолить.
И голову в тоске на грудь невольно склонить, И жизни в этот час не рад я, как врагу, И горькую слезу в ночной тиши уронишь… Зачем из этой тьмы я выйти не могу?
1876