К моим друзья Жуковскому, Батюшкову и Северину

Где вы, товарищи-друзья? Кто разлучил соединенных Душой, руками соплетенных? Один, без сердцу драгоценных, Один теперь тоскую я!

И, может быть, сей сердца стон Вотще по воздуху несется, Вотще средь ночи раздается; До вас он, может, не коснется, Не будет вами слышен он!

И, может быть, в сей самый час, Как ночи сон тревожит вьюга, Один из вас в борьбах недуга Угасшим гласом имя друга В последний произносит раз!

Почий, счастливец, кротким сном! Стремлюсь надежой за тобою… От бури ты идешь к покою. Пловец, томившийся грозою, Усни на берегу родном!

Но долго ль вас, друзья, мне ждать? Когда просветит день свиданья? Иль — жертвы вечного изгнанья — Не будем чаши ликованья Друг другу мы передавать?

Иль суждено, чтоб сердца хлад Уже во мне не согревался, Как ветр в пустыне, стон терялся, И с взглядом друга не встречался Бродящий мой во мраке взгляд?

Давно ль, с любовью пополам, Плели нам резвые хариты Венки, из свежих роз увиты, И пели юные пииты Гимн благодарности богам?

Давно ль? — и сладкий сон исчез! И гимны наши — голос муки, И дни восторгов — дни разлуки! Вотще возносим к небу руки: Пощады нет нам от небес!

А вы, товарищи-друзья, Явитесь мне хоть в сновиденье, И, оживя в воображенье Часов протекших наслажденье, Обманом счастлив буду я!

Но вот уж мрак сошел с полей И вьюга с ночью удалилась, А вас душа не допросилась; Зарей окрестность озлатилась… Прийти ль когда заре моей?

Октябрь 1812