Как на озерном хуторе с Крещенья ждут меня — стреножены, запутаны ноги у коня…
Там вызорили яро в киноварь дугу и пращурный, угарный бубенчик берегут…
Встречали неустанно под снежный синий порск, а я от полустанка за сотню лет и верст…
Встречали, да не встретили, гадали — почему? … Полночный полоз метил обратную кайму…
И пел полночный полоз сосновой стороной, как в тот же вечер голос — далекий голос мой:
«Ты девять раз еще — назад вернешься, не взглянув сквозь финские мои глаза в иную глубину…
Вернись, забыть готовый, и путы перережь, пусть конские подковы дичают в пустыре…
И киноварь не порти зря, и в омут выкинь бубенец — на омутах, на пустырях моя судьба и мой конец...»
1927 или 1928