Как в чей-то глаз, прервав игривый лет, На блеск влетает бабочка шальная И падает, уже полуживая, А человек сердито веки трет, —
Так взор прекрасный в плен меня берет, И в нем такая нежность роковая, Что, разум и рассудок забывая, Их слушаться Любовь перестает.
Я знаю сам, что презираем ею, Что буду солнцем этих глаз убит, Но с давней болью сладить не умею.
Так сладостно Любовь меня слепит, Что о чужих обидах сожалею, Но сам же в смерть бегу от всех обид.