Карское море

Усталые птицы, как люди, угрюмы, Усталые птицы садятся на трюмы, Их кормят картошкой на жареном сале, Они засыпают, как люди в вокзале.

Мы просим кино про любовь и про шпаги Нам крутит механик «У стен Малапаги». И тайна единственной, черной перчатки Уходит, оставив догадку в зачатке, И женщина скорбная, словно икона, Никак не увяжет судьбы и закона.

А в кубрике, жарком, задымленном, тесно Орут оголтело, что это нечестно Везти на зимовье картину такую:

Ведь черт его знает, как люди тоскуют!

Механик рукой соглашательски машет, Уносит бобину в газетной бумаге. Ты позже узнаешь, зимовщица Маша, Как маялись двое у стен Малапаги.

Пустеет наполненный тенями кубрик. Мы моемся на ночь водою соленой. И светится моря таинственный кубок — В нем ломтики льда и напиток зеленый.