Катилась из вечности в вечность река, покрытая временным блеском, и кто-то большой выпекал облака за дальним и временным лесом.
На девушку в плавках белее, чем мел, искавшую ракушки в иле, матросик с буксира влюбленно смотрел, а где-то и вправду любили.
Смотрел, как волна замещает волну, старик на соломенном стуле, и тоненький мальчик смеялся: «Тону!». А где-то и вправду тонули.
И что-то большое тонуло во мне в тот день солнцепервый и ясный… И знаком тревожным завис в вышине распятый на облаке ястреб.
1979