Дни умчались… много сгибло! Тяжелее с каждым днем; Горе буйную зашибло И тоска на ретивом.
Извели певца невзгоды, Извели и песен дар; Эх, когда бы прежни годы, Да разгул, да юный жар, —
Оживлен приязнью братской, Может быть, умел бы я Песнью с удалью казацкой Поприветствовать тебя.
Много знал я звуков дивных, Бойких, звонких, разливных, Молодецки — заунывных, Богатырски — удалых.
Я из них сковал бы слово Пуще грому и огня — Про наездника лихова, Да про бурного коня,
Да про Днепр, что сыплет воды Вал за валом вперевал, Да про светлый сад природы, Где недавно ты гулял,
Где кругом зернистым хлебом Раззолочены поля, Где пирует с ясным небом Обрученная земля,
Где сильнее солнце греет, Где Маруся иногда В час условный пышно рдеет Краской неги и стыда.
Этот край, твой край родимый, На тебе венец двойной: Ты — и сын его любимый И певец его родной.
И теперь, когда судьбою Суждено мне петь тайком, Мне ль бурлить перед тобою, Пред залетным казаком?
1839