«КОГДА-НИБУДЬ ДОШЛЫЙ ИСТОРИК…»
Когда-нибудь дошлый историк Возьмет и напишет про нас, И будет насмешливо горек Его непоспешный рассказ.
Напишет он с чувством и толком, Ошибки учтет наперед, И все он расставит по полкам, И всех по костям разберет.
И вылезет сразу в середку Та главная, наглая кость, Как будто окурок в селедку Засунет упившийся гость.
Чего уж, казалось бы, проще Отбросить ее и забыть? Но в горле застрявшие мощи Забвенья вином не запить.
А далее кости поплоше Пойдут по сравнению с той, – Поплоше, но странно похожи Бесстыдной своей наготой.
Обмылки, огрызки, обноски, Ошметки чужого огня: А в сноске – вот именно в сноске – Помянет историк меня.
Так, значит, за эту вот строчку, За жалкую каплю чернил, Воздвиг я себе одиночку И крест свой на плечи взвалил.
Так, значит, за строчку вот эту, Что бросит мне время на чай, Веселому щедрому свету Сказал я однажды: «Прощай!»
И милых до срока состарил, И с песней шагнул за предел, И любящих плакать заставил, И слышать их плач не хотел.
Но будут мои подголоски Звенеть и до Судного дня… И даже не важно, что в сноске Историк не вспомнит меня!
15 января 1972 г.