Старинный друг, поговорим, Старинный друг, ты помнишь Крым? Вообразим, что мы сидим Под буком темным и густым. Медуз и крабов на мели Босые школьники нашли, За волнорезом залегли В глубоком штиле корабли, А море, как веселый пес, Лежит у отмелей и кос И быстрым языком волны Облизывает валуны. Звезда похожа на слезу, А кипарисы там, внизу, Как две зеленые свечи В сандалом пахнущей ночи. Ты закурил и говоришь: «Как пахнет ночь! Какая тишь! Я тут уже однажды был, Но край, который я любил, Но Крым, который мне так мил, Я трехдюймовками громил. Тогда, в двадцатом, тут кругом Нам каждый камень был врагом, И каждый дом, и каждый куст… Какая перемена чувств! Ведь я теперь на берегу Окурка видеть не могу, Я веточке не дам упасть, Я камешка не дам украсть. Не потому ль, что вся земля — От Крыма и до стен Кремля, Вся до последнего ручья — Теперь ничья, теперь моя? Пусть в ливадийских розах есть Кровь тех, кто не успел расцвесть, Пусть наливает виноград Та жизнь, что двадцать лет назад Пришла, чтоб в эту землю лечь,- Клянусь, что праздник стоит свеч! Смотри! Сюда со связкой нот В пижаме шелковой идет И поднимает скрипку тот, Кто грыз подсолнух у ворот. Наш летний отдых весел, но, Играя в мяч, идя в кино, На утлом ялике гребя, Борясь, работая, любя, Как трудно дался этот край, Не забывай, не забывай!..» Ты смолк. В потемках наших глаз Звезда крылатая зажглась. А море, как веселый пес, Лежит у отмелей и кос, Звезда похожа на слезу, А кипарисы там, внизу, Нам светят, будто две свечи, В сандалом пахнущей ночи… Тогда мы выпили до дна Бокал мускатного вина,- Бокал за Родину свою, За счастье жить в таком краю, За то, что Кремль, за то, что Крым Мы никому не отдадим.
1935