В тобой достигнутое равновесие, О Франция, поверить не могу, Когда на предполярном поднебесье Ручных я помню коршунов Пегу
Все ждешь — свихнувшийся с зубцов уступа Мотор, застопоривший наверху, Низринется горбом на плечи трупа В багряную костистую труху.
Но крепче, чем клещи руки могильной, Руля послушливого поворот,- И взмах пропеллера уже бессильный Полощется, утративши оплот.
Мгновенье обморочное и снова, Как будто сердце в плоти голубой, У птеродактиля его стального Прерывистый учащен перебой.
И после плавный спуск, — так бьющий птицу О серебро кольца очистить клюв Спадает сокол вниз па рукавицу И смотрит в солнце, глазом не сморгнув.
О Франция, одни сыны твои Могли сковать из воздуха и света Для дерзких висельников колеи Свободней и законченней сонета!
1915