Восточны жители, в преданиях своих, Рассказывают нам, что некогда у них Благочестива Мышь, наскуча суетою, Слепого счастия игрою, Оставила сей шумный мир И скрылась от него в глубокую пещеру: В голландский сыр. Там, святостью одной свою питая веру, К спасению души, трудиться начала: Ногами И зубами Голландский сыр скребла, скребла И выскребла досужным часом Изрядну келейку с достаточным запасом. Чего же более? В таких-то Мышь трудах Разъелась так, что страх! Короче — на пороге рая! Сам бог блюдет того, Работать миру кто отрекся для него. Однажды пред нее явилось, воздыхая, Посольство от ее любезных земляков; Оно идет просить защиты от дворов Противу кошечья народа, Который вдруг на их республику напал И Крысополис их в осаде уж держал. «Всеобща бедность и невзгода, — Посольство говорит, — причиною, что мы Несем пустые лишь сумы; Что было с нами, все проели, А путь еще далек! И для того посмели Зайти к тебе и бить челом Снабдить нас в крайности посильным подаянье Затворница на то, с душевным состраданьем И лапки положа на грудь свою крестом, »Возлюбленны мои! — смиренно отвечала. — Я от житейского давно уже отстала; Чем, грешная, могу помочь? Да ниспошлет вам бог! А я и день и ночь Молить его за вас готова". Поклон им, заперлась, и более ни слова.
Кто, спрашиваю вас, похож на эту Мышь? Монах? — Избави бог и думать!.. Нет, дервиш.
1803