Был поздний вечер. На террасах Горы, сползающей на дно, Дремал поселок, опоясав Лазурной бухточки пятно.
Туманным кругом акварели Лежала в облаке луна, И звезды еле-еле тлели, И еле двигалась волна.
Под равномерный шум прибоя Качались в бухте корабли. И вдруг, утробным воем воя, Все море вспыхнуло вдали.
И в ослепительном сплетенье Огней, пронзивших небосвод, Гигантский лебедь, белый гений, На рейде встал электроход.
Он встал над бездной вертикальной В тройном созвучии октав, Обрывки бури музыкальной Из окон щедро раскидав.
Он весь дрожал от этой бури, Он с морем был в одном ключе, Но тяготел к архитектуре, Подняв антенну на плече.
Он в море был явленьем смысла, Где электричество и звук, Как равнозначащие числа, Передо мной предстали вдруг.
1949