Долго, по целым часам над широкой рекою В думах сижу я и взоры на влаге покою, Взгляд на реку представляет мне жизни теченье… (Вы уж меня извините на старом сравненье: Пусть и не ново оно, да лишь было б не дурно!) Вот на реке — примечайте — то тихо, то бурно, Чаще ж — ни то, ни другое, а так себе, хлябью Ходит поверхность воды или морщится рябью. Вот челноки, челноки, много лодочек разных, Много гребцов, и пловцов, и рабочих, и праздных; Ялики, боты плывут, и красивы и крепки, Утлые идут ладьи, и скорлупки, и щепки. Эти плавучие зданья нарядны, то принцы! Прочие ж — мелочь, так — грязный народ, разночинцы. Те по теченью плывут, обгоняя друг друга, Этот же — против теченья, — ну, этому туго! Крепче греби! — Вот сам бог ему силы прибавил, — Ветер попутный подул, так он парус поставил, Ладно! Режь воду да парус держи осторожно, — Чуть что не так — и как раз опрокинуться можно, — Лодке убогой под ветром погибнуть нетрудно. — Вот выплывает большое, тяжелое судно, Парус огромный, пузатый, с широкой каймою, Шумно вода и сопит и храпит под кормою, Под носом — пена, движение важное, — барин! Даже и ветру не хочет сказать «благодарен». Лодочка сзади привязана; панская ласка Тащит вперед ее, плыть и легко… да привязка! Я не желал бы такою быть лодкой — спасибо! Лучше уж буду я биться, как на суше рыба, Лучше в боренье с волной протащу свою долю Сам по себе, полагаясь на божию волю! — Вот, развалясь, величаясь своими правами, Едет широкая барыня-барка с дровами, С топливом славным; как север зимою повеет- Многих она удовольствует, многих согреет, Щедрая барыня! — Есть и в салонах такие, Как поглядишь да послушаешь сплетни людские. — Это же что? — Тут уж в быль перешла небылица: Глядь! По волнам водяная летит колесница; Словно пылит она, так от ней брызги крутятся, Тряско стучит и гремит, и колеса вертятся. Экой корабль! С середины глядит самоваром: Искры летят из трубы между дымом и паром; Пышет огнем, попирая послушную воду; Пена вокруг, а на палубе — эко народу! Мыслю, любуясь таким огневым организмом: Этот вельможа устроен с большим механизмом, Против теченья идет, как там ветер ни дует; В тишь он далёко вокруг себя зыбь разволнует, Так что кругом закачаются лодки и челны, — И не хотел бы попасть я в подобные волны, — Слабый челнок мой другие пусть волны встречает, Только волны от вельможи боюсь — укачает. — Мысленно я между тем над рекою гадаю: Меж челноками один я за свой принимаю; Вот — мой челнок, потихоньку, на веслах, на мале, К берегу держит, от злых пароходов подале; Вслед за иным не дойдет до величья он в мире, Ну да он сам по себе, а иной — на буксире; Песни поет мой гребец — не на славу, не звонко, Было бы только лишь в меру его голосенка; Жребий безвестный и бедность его не печалит, Вот он еще поплывёт, поплывет — и причалит К берегу — стой! Вот лесок, огородец, полянка! Вот и дымок, огонек и на отдых — землянка!
1857