Хотя Надежда ввек Со Страхом не дружилась, Но час такой притек, Что мысль одна родилась, Как в той, так и в другом, Какая ж мысль смешная: Оставить свой небесный дом И на землю идти пешком, Узнать — кого?. людей желая. Но боги ведь не мы, кому их осуждать! Мы должны рассуждать, Умно ли делаем, согласно ли с законом, Не нужно ль наперед зайти к кому с поклоном? А им кого просить? Все перед ними прах. Итак, Надежда захотела И тотчас полетела; Пополз за ней и Страх. Чего не делает охота! Они уж на земле. Для первыя ворота Везде отворены; Все с радостью ее встречают И величают, Как будто им даны Майорские чины. Напротив же того, ее сопутник бродит И, бедненький, нигде квартиры не находит. «Постой же! — Страх сказал. — Так, людям я назло, Нарочно к тем ворвуся силой, Которым больше мой не нравен вид унылой». Сказал и сделал так. Читатель, если не дурак, То, верно, следствий ждет чудесных Прихода сих гостей небесных, И не ошибся он. Лишь только на землю они спустились, Вдруг состояния людские пременились: Умолк несчастных стон; Смиренна нищета впервые улыбнулась, Как будто уже к ней фортуна оглянулась, А изобилие, утех житейских мать. Всечасно стало трепетать. Какая же тому причина? Мне сказывали, та, что случай иль судьбина, Пускай последняя, Надежду привела К искусну химику в убогую лачугу, А спутника ее ко Плутусову другу И дом заводчика в постой ему дала.
1791