Не станет ни Европы, ни Америки, Ни Царскосельских парков, ни Москвы — Припадок атомической истерики Все распылит в сияньи синевы.
Потом над морем ласково протянется Прозрачный, всепрощающий дымок… И Тот, кто мог помочь и не помог, В предвечном одиночестве останется.