О боже мой, как я ее люблю!..
Ни крик врагов, ни шум разгульный пира Не отвлекут от моего кумира Крылатых дум! Я всё ее пою!
Но стих моих страданий глух, невнятен, Он к темноте загадочной привык; Но вече чувств — особенный язык, И редкому он может быть понятен.
В моей любви нет людям откровенья! Пусть я паду под тайною моей, Пусть в жизни не увижу вдохновенья, Но не отдам любви на суд людей! Я не скажу печального признанья Ни ей, ни вам, враги страстей святых! От вашего до моего страданья Нет переходов, ступеней земных. Прочь, искренность! Скорее — легкой птице, Когда уж должно откровенным быть! Еще скорей — разрушенной гробнице Решусь любовь несчастную открыть; Но никогда Элеоноре милой Ни страстных слов, ни взоров не пошлю, А прошепчу сам про себя уныло: «О боже мой, как я ее люблю!..»
1837