«О донны, почему, сходясь в часы бесед, Так одиноки вы и смех звучит уныло? Где жизнь моя теперь, о, где моя могила? Ну почему средь вас моей любимой нет?»
«Смеемся и грустим, желанный вспомнив свет, Подругу милую, которой нас лишила Ревнивая родня, завистливая сила, Чьи радости растут по мере наших бед».
«Но душу угнетать дано каким законом?» — «Душа — она вольна, здесь плоть в тиски взята, Мы сами эту боль испытываем ныне.
Подспудную печаль подчас прочесть легко нам: Ведь мы же видели, как меркла красота, Как влагой полнились глаза твоей святыни».