Он высмеял ниженегородца, Еще не зная, как придется Ему за это отвечать, Когда российская печать На Горьком — идоле сойдется И станет нехристь величать. Но выпустив нежданно джина, Корней молчал, пока машина Работала на идола, пока Не вышла вся до строчки мешанина, И гениальный облик гражданина Не скрасила надгробная доска. Корней был тоже в гуще похоронной, И видел, как земное лоно Над идолом сомкнулось навсегда. Корней свою похоронил сатиру, Покамест идол нес свой гений миру И адские распахивал врата. Потом он с юной страстью непреклонной, С толпой расставшись похоронной, Себя от скверны очищал. Спасенный тем, не этим веком, Он умер честным человеком, Каким он путь свой начинал.
1974