У одного христианского философа, Решавшего свои проблемы За двести с лишним годочков до нас с вами, Я нашёл замечательное суждение По вопросу, который меня давно занимает.
«Отчего болит душа?» — Спрашивает учёный богослов. И ответ даёт такой: «Душа болит — от мыслей»
И вправду, мои золотые, и вправду — от мыслей!
И долго листал я труды скородумного старца В надежде узнать, ну а мысли-то, мысли откуда, Но не было знака.
Зато мне попалось Ещё одно славное место, Которое, верю, заденет и вас за живое.
«Милостивый государь Иван Иванович! — Пишет мыслитель доверенному корреспонденту. — Бога ради, постарайтесь о шубке ярославской. Зима идёт, а старость давно уже пришла. Надобно для неё теплее и легче, Да сия же купля и по нищенскому моему капиталу.
Если ж умру, Тогда приятели не допустят бранить меня, мертвеца, Заплатив за меня должок, Который один только и есть».
И вправду, мои золотые, и впрямь заплатили б! И вот что особенно ценно — Что Бог-то помянут по делу, Не то что у праведной прорвы иных скородумов, Которые так раззвонили гипотезу Бога, Что срам, да и только.
Звали философа Григорием Саввичем. Старик и вирши пописывал. А как не писать?
Зима идёт, а старость давно уже пришла, И просьба о шубёнке, ей-богу, не грешна. И всё же мы не правы, блатных щедрот взалкав, Ещё чего, дубленка! Засунь её за шкаф.
Пускай в дублёнке ходит По Невскому поэт, Которому подходит Дублёный силуэт.
А мы в каком-то смысле И в рвани хороши: Душа болит от мысли, А мысли — от души…
Здесь просилось: Была б душа в нирване, и т. д., Но Григорий Саввич подсказкой пренебрёг И закончил достойно: «Боже мой! Коликой я дурак, Забочусь о шубьонке, Будто в ней обитает со вшами блаженство!
Так-то мы, любезный приятель, малодушны, В телесных надобностях попечительны И проворны».
Дату ж проставил предположительно: «Друга половина вересня 1791 р«.
1987