Мне самой непонятно: Отчего это я, невпопад, Поглядев на полоски и пятна, Вспоминаю про шар и квадрат?
Как могу несовместные вещи, Врозь простые, но странные вместе, На одну я нанизывать нить? Чем я это должна объяснить?
Тициановские полотна Вижу в трещинке на стене; Вижу кринку и хлеб — на луне… Так бывает, когда безотчетно И беспечно мечтается мне.
Помню море — по запаху досок, Снег — по блюдцам, разбитым зимой… Так бывает, когда отголосок Долговечнее песни самой.
Песня спета, но отзвук Беспределен, как воздух, как вода… Не от звука — от отзвука образ… Звук сегодня, но эхо — всегда.
Отголосок рисует Против правил, и этак и так, И, резвясь, воедино связует Марс, Афины и старый башмак.
Шквал, корзина, известка, Страшный суд и дорожная грязь, Ветер, зеркало, хворост, повозка И на старых обоях сырая полоска В долготе отголоска Обретают бессвязную связь…
Отголоску внимаю, Как заклятию… Прутик в руке: В этот миг я не знаю, Что и как начерчу на песке…
Отзвук музыки — область, Где не видишь, а смотришь в упор; Начерчу ли я образ Или смертный себе приговор?
Отголосок забывчив; (Так один из турнирных задир С грозной башни упал, не разбившись, Потому что разбиться — забыл...)
Отголосок задумчив; Я ночной океан узнаю И матросов, задувших В нем последнюю спичку свою!
… Все могу потерять я, Все могу обрести, Потому что смешала понятья: «Потерять» и «Найти».